Экономические науки рассматривают основные вопросы
материального обеспечения человека—Вопросы, затрагивающие
интересы всего общества в целом. В предлагаемой статье
профессор Колумбийского университета разбирает
Редко в американской истории разгорались столь бурные споры по экономическим вопросам, как те, что идут сейчас на страницах наших книг и журналов. Споры эти, в которых участвуют выдающиеся экономисты разных школ и направлений, вышли за пределы специальных изданий и ведутся — пожалуй, с еще большим жарой популярных журналах, в книгах, рассчитанных на массового читателя, в высказываниях государственных и общественных деятелей и, наконец, в показаниях отдельных лиц перед комиссиями Конгресса, изучающими различные стороны народного хозяйства США. Диапазон обсуждаемых тем чрезвычайно широк: от неотложных экономических задач до отдаленных перспектив развития народного хозяйства, больше того — до кардинальных проблем, с которыми сталкивается любая промышленная страна.
Вот несколько наиболее характерных вопросов, волнующих умы американских экономистов: Достаточно ли быстро развивается американская экономика? Как лучше всего предотвратить инфляцию? Всегда ли желательна стабильность цен? Каким образом обеспечить постоянный высокий уровень занятости? Следует ли считать полезным или вредным явлением рост крупных предприятий, и как оградить население от опасных последствий концентрации экономической мощи? К числу сравнительно новых вопросов, интересующих американских экономистов, относится анализ решений, принимаемых крупными фирмами: какими факторами, например, обуславливаются такие мероприятия, как установление цен на товары или распределение прибылей между акционерами (дивиденды) и рабочими (заработная плата), между капиталовложениями и затратами на исследовательскую работу? И, наконец, вопрос, обсуждаемый на протяжении всей американской истории: какую роль во всех этих и других экономических вопросах должно играть правительство?
В общем, все американские экономисты стремятся к одним и тем же целям. Все они сходятся на том, что стране нужны высокие темпы экономического развития, низкий уровень безработицы, подъем жизненного уровня всех слоев населения и максимальная экономическая устойчивость. Споры ведутся лишь в той плоскости, насколько Соединенные Штаты приблизились к этим целям и какими путями достичь нанлучшего их осуществления.
Рост народного хозяйства
Темпы экономического развития — одна из горячо обсуждаемых тем. Граждане молодой страны, испытавшей за свою короткую историю стремительный территориальный и экономический рост, американцы, естественно, гордятся этим ростом. За примерами ходить недалеко: путника, подъезжающего к пригородному округу Нассау, граничащему с Нью-Йорком, приветствует вывеска: «Наиболее быстро развивающийся округ Соединенных Штатов». Каждый штат страны стремится различными мерами привлечь наибольшее число предприятий, рабочих и жителей, и те штаты, которые растут быстрее других, этим гордятся. Эта гордость сама по себе может до известной степени служить объяснением необычайно быстрого роста американской экономики. Американские предприниматели предпочитают массовый сбыт товаров по низким ценам с небольшой прибылью на единицу товара, вместо того чтобы сбывать их мелкими партиями по высоким ценам, как это до сих пор зачастую еще практикуется в Европе.
В этом факте таится нечто большее, чем простое преклонение перед материальными благами. Американцы смотрят на экономический прогресс как на средство достижения многих целей: уничтожения бедности у себя в стране, повышения жизненного уровня в других странах, устранения тяжелого физического труда на производстве и в домашнем хозяйстве, увеличения часов досуга для всех.
Экономисты спорят не о желательности экономического роста как такового, а лишь о том, какой именно путь развития является нанлучшим для всего народа. Экономист Гарвардского университета Джон Кеннетт Галбрэт в своей недавно вышедшей и весьма популярной книге доказывает, что Соединенные Штаты — первая в истории страна подлинного изобилия, если подразумевать под этим способность общества обеспечить почти каждого гражданина продуктами питания, одеждой, всякого рода приборами, автомобилями и развлечениями. Однако Галбрэт полагает, что это «Общество в стране изобилия» (так озаглавил он свою книгу) развивается неравномерно. По его мнению, например, прежде чем увеличивать производство автомобилей, необходимо было обеспечить страну лучшими дорогами и автомобильными стоянками. Он полагает также, что больше средств следует расходовать на школы, больницы и парки, чем на такие относительные предметы роскоши, как телевизоры, стиральные машины и морозильники. Короче говоря, Соединенные Штаты, с точки зрения Галбрэта, ушли слишком далеко в производстве потребительских товаров и должны теперь сосредоточить главное внимание на общественных нуждах. В соответствии с этим Галбрэт настаивает не столько на дальнейшем росте экономики страны, сколько на перераспределении народного дохода. В качестве одного из средств переключения доходов с производства товаров индивидуального потребления на-рбщественные цели, он предлагает увеличить или ввести новые налоги с оборота. Однако предложения такого рода неизменно наталкиваются на возражения со стороны экономистов либерального направления, по мнению которых главное бремя косвенных налогов ложится на плечи людей с низким доходом, так как они тратят на покупки относительно большую часть своего бюджета.
Экономисты возражают и против некоторых других выводов Галбрэта. Один из его главных оппонентов, Леон Кейзерлинг, занимавший при Президенте Трумане пост председателя Экономического совета, считает, что в Соединенных Штатах проблема бедности еще полностью не решена. Признавая, что страна достигла больших успехов в борьбе с бедностью, он, однако, думает, что необходимы еще значительные усилия, чтобы окончательно избавиться от этого зла. Поэтому он стоит за быстрые темпы экономического развития, на базе которых можно будет подтянуть до нормального уровня доходы отстающих категорий трудящихся. Кейзерлинг против налогов с оборота, но за дальнейшее увеличение прогрессивного обложения доходов частных лиц и предприятий. Полученный от этих налогов добавочный государственный доход, полагает Кейзерлинг, позволит Америке увеличить затраты на школы и больницы, на строительство гидроэлектростанций и жилищ, на реконструкцию городов и на общественные нужды в целом, т. е. на те самые мероприятия, которые, с точки зрения Галбрэта, наиболее необходимы. Кейзерлинг также считает, что рост доходов, а следовательно и поступающих в распоряжение государства налогов, позволит Америке оказывать более щедрую помощь другим странам. У Кейзерлинга есть даже свое «магическое число»: он убежден, что если продукция будет ежегодно возрастать лишь на 5%, то все важнейшие экономические дели будут достигнуты.
Галбрэт и Кейзерлинг по-разному выражают ту точку зрения, которую можно назвать либеральной. В отличие от либералов, консервативные экономисты подчеркивают влияние потребителя на экономику. Они отмечают, что меняющиеся вкусы потребителя стимулируют инициативу предпринимателя, побуждая последнего приспосабливаться к этим вкусам. По мнению консервативных экономистов, рост народного хозяйства зависит от способности и желания отдельных лиц экономить деньги и вкладывать свои сбережения в то или иное дело. Поэтому многие экономисты консервативного толка настаивают на сокращении государственных расходов, а также налогов на доходы предприятий и крупные частные доходы на том основании, что эти налоги мешают отдельным лицам и предприятиям
экономить средства и инвестировать их.
Требования рабочих организаций о повышении заработной платы также порождают споры между консерваторами и либералами. Либеральные экономисты склонны поддерживать эти требования, считая, что рост покупательной способности трудящихся автоматически приводит к увеличению производства и отсюда к общему экономическому подъему. А с точки зрения консервативных экономистов рост заработной платы оправдывается лишь в том случае, когда ему сопутствует увеличение объема производства. Если этого не происходит, высокие ставки заработной платы ведут лишь к росту цен, что, в свою очередь, понижает заинтересованность населения в сбережениях и уменьшает денежную массу, необходимую для развития экономики. Если же предприятия увеличивают заработную плату, не повышая цен, их доходы, естественно, уменьшаются, вследствие чего, по мнению консервативных экономистов, предприятия лишаются тех средств, которые необходимы им для расширения производства. Экономисты-консерваторы настаивают на том, что прибыль предприятия нельзя рассматривать только как источник повышения зарплаты н немедленного увеличения покупательной способности населения. Они считают, что предприниматели должны скорее использовать эти прибыли для улучшения оборудования и усовершенствования производственного процесса. Результатом этого, по их мнению, будет увеличение продукции и непрерывный экономический рост, от которого выиграют все слон населения, в том числе и рабочие.
Предотвращение инфляции
С вопросом о темпах экономического развития тесно связаны вопросы об опасности инфляции (т. е. падения реальной стоимости денег) и о стабильности цен. И той и другой проблеме в нынешней дискуссии уделяется видное место. Хотя в текущем столетни Соединенные Штаты ни разу не переживали подлинной инфляции, американцы с тревогой следили за падением немецкой марки в конце Первой мировой войны и венгерского пенге — в конце Второй. На основании подобных уроков многие американцы сделали следующие выводы: бурная инфляция разоряет бережливых людей, обогащает спекулянтов, уничтожает средний класс, лишает людей вознаграждения за труд и доходов от капиталовложений, — словом, подрывает основы нормальной экономической жизни. Такой инфляции никто, конечно, не желает. Но что можно сказать об умеренной, так называемой «ползучей» инфляции, которая, начиная с 1945 года, ведет к ежегодному повышению цен на два-три процента? Опасна ли она? И обязательно ли последует за ней настоящая инфляция?
Экономисты отвечают на эти вопросы по-разному. Все сходятся на том, что благосостояние трудящихся за последние годы повысилось, поскольку рост зарплаты опережал рост цен, и что от постепенной инфляции пострадали главным образом старики-пенсионеры и другие лица, живущие на ограниченные и «твердые» доходы. Разногласия вызывает, однако, вопрос о влиянии подобной инфляции на экономику страны в целом. Такие умеренно-консервативные экономисты, как профессор Колумбийского университета доктор Артур Ф. Бэрнс и доктор Раймонд Дж. Солньер, убеждены в том, что стабильность цен — необходимое условие равномерного экономического развития в желательных темпах. С точки зрения этих специалистов, стабильность цен создает у лиц, имеющих сбережения, уверенность в том, что последние принесут верный доход. Поэтому стабильность цен стимулирует полезные п планомерные капиталовложения и не допускает общественно вредной спекуляции. Вот почему д-р Бэрнс в ряде лекций отстаивал внесение специальной поправки, гарантирующей стабильность цен, в закон о труде 1946 года. Согласно этому закону, правительство США должно поддерживать высокий уровень занятости населения.
Скончавшийся в 1959 году выдающийся экономист Гарвардского университета д-р Самнер Слихтер придерживался иной точки зрения. Так как давление мощных профсоюзов вызывает повышение заработной платы, указывал он, то и цены должны неизбежно расти. В этих условиях Слихтер склонен был признать небольшое ежегодное увеличение цен средством достижения высокой занятости и непрерывного экономического роста.
При таких, довольно значительных, расхождениях взглядов на причины и допустимые пределы повышения цен, экономисты, естественно, приходят и к различным практическим выводам. Те из них, кто больше всего опасается инфляции, стремятся в наибольшей степени использовать контроль над кредитом, сосредоточенный в руках Федеральной резервной системы — центрального банка Америки. С помощью различных финансовых мер федеральные резервные банки могут повышать или понижать учетный процент и этим увеличивать или уменьшать количество денег, поступающих в руки населения.
Этот метод борьбы с ростом цен пользуется у экономистов консервативного направления большими симпатиями, чем у либералов.
Обеспечение занятости
Спор об экономическом развитии и об инфляции отражает до известной степени хозяйственные успехи Соединенных Штатов. В 1930-х годах главными проблемами страны были безработица и застой в делах. Ряд экономистов во главе с профессором Гарвардского университета Алвином Хансеном утверждал тогда, что окончательное заселение Запада и падение прироста населения навсегда замедлили темпы развития народного хозяйства США. Поэтому, говорили они, следует ожидать перманентного снижения занятости и производства. Однако другие экономисты подчеркивают, что жизнь целиком опровергла эти пессимистические предсказания. Народонаселение снова стремительно растет. Новейшие технические достижения и непрерывный рост покупательной способности большинства американских семей привели к новому расцвету промышленности и торговли. В результате всего этого, даже в период перехода на мирные рельсы после Второй мировой войны безработица носила кратковременный и умеренный характер. Экономические спады, происходившие с тех пор, также не были опасными и продолжительными.
В условиях свободного хозяйства краткие периоды безработицы неизбежны, так как потребители время от времени теряют интерес к старым промышленным фирмам и переносят его на новые, — к такому заключению приходят многие экономисты. Однако, вопрос о том, какими способами свести безработицу к минимуму и сделать ее наименее болезненной, вызывает споры. Многие предлагают увеличить пособия по безработице, доведя их по крайней мере до половины средней заработной платы рабочего, и продлить сроки выплаты. Сейчас в большинстве штатов пособия по безработице выплачиваются 26 недель, хотя недавно, в связи с принятыми Федеральным правительством чрезвычайными мерами, этот срок был временно продлен на 13 недель. Ряд экономистов, в том числе сенатор Поль Дуглас, бывший до того как заняться политической деятельностью профессором экономических наук и председателем Американской экономической ассоциации, выдвигает план предоставления дотаций тем районам, где проблема безработицы возникает более или менее регулярно. Цель этих дотаций — финансирование строительства новых предприятий и переквалификация рабочих. Другой видный экономист, покойный В. С. Войтинский, предложил тщательно разработанный план сокращения обычной для Соединенных Штатов 40-часовой рабочей недели до 35 часов. По мнению В. С. Войтинского, спрос на труд в Америке превысит в будущем предложение, потому что потребление товаров будет постоянно увеличиваться. В этих условиях рабочих мест будет больше, чем рабочих рук, и безработица упадет до минимума. Другие экономисты полагают, что хотя развитие хозяйства в основном и может пойти в этом направлении, все же в дальнейшем неизбежны известные трудности, вроде временного роста безработицы.
Анализ решений
Способы принятия решений крупными экономическими единицами привлекают в наше время все больший и больший интерес и находят отражение в нынешней дискуссии американских экономистов. Последние все чаще задумываются над тем, знают ли они, в сущности, что представляет собой современная крупная фирма, пли (что, по существу, одно и то же) крупный профсоюз. Экономическая наука по традиции утверждает, что единственная цель такой фирмы — извлечение наибольшего дохода, или, выражаясь профессиональным языком, «максимальной прибыли». Однако ряд экономистов в последнее время подвергает сомнению эту точку зрения. В наши дни становится все очевидней, что для того чтобы существовать и развиваться, акционерная компания, подобно политической организации, должна считаться с интересами самых разнородных элементов общества — профсоюзов, потребителей, правительства. Один из редакторов ведущего журнала «Форчун», Уилльям Уайт, в своей популярной книге «Организатор» отмечает, что новое поколение руководителей крупных предприятий думает не столько о крупных прибылях, сколько о спокойной жизни со средним доходом п с умеренной служебной ответственностью.
Адвокат и экономист Адольф Берл рассказывает о тех новшествах, которые осуществляются руководителями многих фирм, отказавшихся от старого принципа «максимальной прибыли». Эти дальновидные администраторы ввели у себя медицинское страхование рабочих и служащих, учредили стипендии и всячески содействуют повышению квалификации своих работников. Кроме того, часть прибылей идет на исследования в области медицины и на поддержку
различных общественных начинаний. Наиболее знаменательно в этой области неуклонное расширение сферы деятельности таких организаций, как благотворительные фонды Форда, Рокфеллера, Гуггенхеймов, Карнеги и других. Эти фонды играют сейчас главную роль в субсидировании индивидуальных и групповых культурных мероприятий и важнейших научных исследований в области точных и социальных наук.
Современная акционерная компания напоминает политическую организацию и в другом отношении. Благодаря своим размерам она находится под неусыпным критическим наблюдением — а нередко и под давлением — собственных рабочих, объединенных в профсоюзы, потребителей, поставщиков, акционеров, правительства и общества в целом. По мнению Хауарда Боуэна и других экономистов, акционерная компания выполняет роль посредника, согласовывающего интересы этих групп. Если это так, то современная акционерная компания, действительно, далеко ушла от прежней, заинтересованной лишь в «максимальной прибыли». Конечно, при полном отсутствии заинтересованности в прибылях подобная организация вообще не может существовать. Однако самое понятие «прибыли» и ее калькулирование постоянно усложняются, и на акционерную компанию, в дополнение к материальным задачам, ложится теперь ряд других важных обязанностей: обслуживание общества, удовлетворение желаний потребителя и содействие экономической стабильности.
Проблема «крупности» предприятий
Американцы всегда опасались концентрации большой экономической мощи в одних руках, и в текущих экономических спорах этому старому вопросу снова уделяется важное место. В начале XIX века Томас Джефферсон наиболее ярко выражал недоверие фермеров к большому городу и их симпатии к демократии мелких землевладельцев, объединенных чувством собственного достоинства и общими интересами. В XX столетии один из выдающихся членов Верховного Суда США, покойный Луис Брандейс, предостерегал общество от больших концернов, указывая, что они могут повести к снижению эффективности и к сосредоточению деспотической мощи в руках немногих.
За последние годы некоторые экономисты пришли, однако, к выводу, что хотя наличие гигантских фирм и является характерной чертой современного хозяйства, все же, наряду с ними, успешно функционируют и даже умножаются в числе сотни тысяч мелких предприятий, выступающих нередко в качестве помощников своих больших собратьев. В автомобильной промышленности, например, 26 000 небольших фирм поставляют оборудование и детали для одной крупной автомобилестроительной компании.
Желая примирить традиционную экономическую теорию, отдающую предпочтение мелким фирмам, с экономическими фактами, указывающими на положительные качества многих крупных фирм, экономист Колумбийского университета Джон Морис Кларк выдвигает теорию «приемлемой конкуренции». Сторонники этой теории считают, что если та или иная отрасль промышленности достаточно быстро откликается на запросы потребителя, если ее техническое оборудование эффективно и если она готова выдержать возможное соревнование в будущем, то такая отрасль промышленности заслуживает высокой оценки даже и в том случае, когда в ней господствуют гигантские предприятия. Согласно этой теории, значит, предприятия оцениваются не по их размерам, а по пользе, которую они приносят обществу.
Известным дополнением к теории «приемлемой конкуренции» служат интересные высказывания профессора Галбрэта об «уравновешивающих силах». Мощь и влияние крупной фирмы контролируются и «уравновешиваются», по его мнению, другими не менее влиятельными силами: профсоюзами, правительством и, чаще всего, конкурирующими промышленными предприятиями. В качестве примера Галбрэт приводит случай с компанией «Келлог» — главным производителем сухих завтраков. Крупнейшая в стране розничная продовольственная цепная система «Атлантнк энд Пасифик» («Эй энд Пи») потребовала от «Кел-лога» снижения оптовых цен, угрожая в противном случае начать собственное производство кукурузных хлопьев. Перед лицом возможной конкуренции фирма «Келлог» вынуждена была уступить. «Эй энд Пи» хотела было сохранить свои прежние розничные цены и извлекать таким образом дополнительную прибыль, но это не удалось, так как другие цепные системы, добившись от «Келлога» такой же скидки, соответственно понизили свои розничные цены и заставили «Эй энд Пи» сделать то же самое. Ссылаясь на этот пример, Галбрэт утверждает, что пока крупнейшие предприятия контролируют друг друга таким путем, обществу в целом нечего особенно опасаться концентрации производства. Кроме того, говорит Галбрэт, профсоюзные организации сейчас настолько сильны,
что всегда сумеют постоять за свои интересы. Однако, по мнению других экономистов, такая система взаимного контроля и равновесия носит довольно случайный характер, и поэтому они предпочитают полагаться больше на антитрестовские законы. С 1890 года Федеральное правительство ограничивает размеры компаний угрозой преследования в судебном порядке. Еще в начале нашего столетия правительство добилось расформирования таких монополий, как «Стандарт ойл», «Сахарный трест» и «Мясной трест». К числу сторонников еще более строгого и решительного применения антитрестовских законов принадлежат Корвин Эдуарде, принимавший личное участие в качестве представителя правительства в применении этих законов, и профессор экономических наук Чикагского университета Джордж Стиглер.
Роль правительства
Все обсуждаемые в ходе дискуссии проблемы связаны так или иначе с вопросом о вмешательстве государства в хозяйственную жизнь страны. В общем можно сказать, что либеральные экономисты меньше опасаются вмешательства правительства и больше от него ожидают, чем их консервативные коллеги. Но ни те, ни другие не возражают против участия государства во многих сферах экономической жизни. И консерваторы и либералы находят, что правительство должно увеличивать пособия по безработице в периоды экономических неурядиц и оживлять хозяйственную жизнь страны путем расширения кредита и снижения процентных ставок. Расходясь во мнениях насчет того, в каких именно областях нужно вмешательство правительства, экономисты всех направлений ратуют за сокращение налогов и за проведение общественных работ в периоды экономических спадов. Ни один серьезный экономист не станет сейчас утверждать, как это часто приходилось слышать в 1929 году, что страна должна мириться с депрессией, пока какие-то таинственные силы сами собой не придут в экономическое равновесие.
Из сказанного не следует, однако, что между экономистами нет серьезных разногласий по вопросу о пределах вмешательства правительства в хозяйственную жизнь. Консервативные экономисты считают, например, что жилищное строительство должно находиться в частных руках, а помощь государства должна ограничиваться финансированием строительства и предоставлением кредитов на покупку домов. Многие либералы, напротив, поддерживают программу общественного строительства на том основании, что частные подрядчики недостаточно учитывают требования людей с низкими доходами. Аналогичные споры идут по поводу участия правительства в строительстве электростанций. Либеральные экономисты настаивают на увеличении роли правительства, и под их влиянием возникли такие организации, как федеральная Администрация по управлению долиной реки Теннесси, ведающая электроснабжением и охраной природных богатств в бассейне реки. Происходящие сейчас споры о границах участия частных компаний в использовании атомной энергии — еще один пример продолжающихся разногласий по вопросу о роли государства во владении энергетическими ресурсами страны.
В заключение нашего краткого обзора современных экономических споров отметим, что американских экономистов не всегда удается вполне четко разделить на либералов и консерваторов. Например, такой либерал и острый социальный критик, как Гал-брэт, стоит за повышение налога с оборота, т. е. на точке зрения, присущей скорее консерваторам. Консерватор Нил Джекоби, ратующий в общем за свободное предпринимательство, настаивает на более решительном применении антитрестовских законов, ограничивающих размеры и мощь крупных предприятий. На той же точке зрения стоит не менее консервативный Стиглер. Покойный д-р Слихтер, готовый, как и многие другие либеральные экономисты, примириться с умеренной инфляцией, присоединился к консерваторам, осуждавшим профсоюзы за требования о повышении зарплаты и за вызываемый этим рост цен.
Трудно, но вместе с тем и чрезвычайно интересно следить за спорами экономистов, поскольку никогда нельзя предугадать, какую позицию займет тот или иной из них в данном вопросе. Точнее говоря: опасно гадать о точке зрения экономиста по данному вопросу на основании его высказываний по остальным вопросам. Это, однако, ничуть не умаляет другого, не менее очевидного факта: при всех разногласиях по ряду специальных пунктов и социальных проблем, американские экономисты во многом придерживаются одинаковых воззрений. И едва ли не главным объединяющим началом служит широко распространенное убеждение, что, поскольку речь идет об экономическом анализе, ни одна закостеневшая догма не может соперничать с непредубежденным и объективным наблюдением реальной экономической жизни. ▼
