Д-р Эдвин Г. Ланд, предприниматель, ученый и изобретатель, чьи замечательные открытия революционизировали теорию цветового зрения (см. журнал «Америка» № 50), — прекрасный пример того соединения, в одном лице теоретика и практика, которое двигало Америку по пути прогресса. Как же пришел он к своим открытиям? «У экспериментатора, — отвечает Линд, — должна быть какая-то наивная и непосредственная связь с природой; она дает ему идеи, те приводят к гипотезам, а гипотезы ведут к научным истинам».
Если бы сейчас воскрес какой-нибудь деятель эпохи Возрождения, он мог бы, пожалуй, решить, что самым благодарным приложением его удивительных в своем многообразии талантов будет руководство американским акционерным обществом. В своей фирме он мог бы стать ученым, художником, изобретателем, строителем, государственным деятелем, мог бы заставить сильных мира сего прислушиваться к своим словам. То была бы замечательная фирма. Отнюдь не крупнейшая в мире — размеры сами по себе для него не имели бы значения. Но по быстроте роста она, вероятно, опередила бы все другие фирмы, созданные, как и она, из ничего, только кипучей энергией одного человека (он, конечно, с негодованием отверг бы мысль о покупке плодов чужого труда). То была бы фирма, сотворенная по образу и подобию ее основателя, им самим вылепленная во всех деталях, выпускающая созданный его творческим воображением продукт, который не имел бы себе равных в мире. Этот человек сплотил бы вокруг себя группу выдающихся, подобранных с особой тщательностью сотрудников, которые, разделяя всю страстность его увлечений, творили бы и строили вместе с ним.
Оказывается, такой человек существует. Его зовут Эдвин Г. Ланд, и он возглавляет фирму «Поляроид корпорэйшн» в Кембридже (Массачусетс). Фирма выпускает знаменитый «минутный» фотоаппарат, работу которого видели многие посетители Американской выставки в Москве.
Сначала скажем несколько слов о человеке. Исключительно одаренный изобретатель и ученый, обладатель, по последнему подсчету, 240 патентов, Ланд из пятидесяти одного года своей жизни посвятил двадцать семь лет практической деятельности. Со дня основания им фирмы «Поляроид» в 1937 году, он занимает в ней посты президента, председателя правления и руководителя исследовательского отдела. Фирма была основана для производства изобретенной Ландом первой в мире поляризационной пленки (род светофильтра), ныне всем знакомой в форме защитных очков. Девяносто шесть патентов Ланд получил именно в связи с производством и использованием поляризаторов, и в этой области фирма не имеет серьезных соперников. Благодаря своей эрудиции, смелому и неортодоксальному подходу к вопросам образования и широте научных познаний, Ланд получил место внештатного профессора при недавно основанном в Массачусетском технологическом институте Отделении высших научных исследований. Кроме того, Ланд состоит одним из семнадцати членов Комитета по вопросам науки, возглавляемого Д. Б. Кистяковским,— организации, которая пользуется исключительным влиянием и сносится непосредственно с Президентом Эйзенхауэром.
Затем о продукте. Сконструированный Ландом одноминутный фотоаппарат, о выпуске которого было объявлено в 1947 году, создал славу фирме «Поляроид» и составляет 96,6% ее оборота. До сих пор никто, кроме Ланда, еще не изобрел ни подобного аппарата, ни подобного процесса. Очевидно, 238 патентов, полученных фирмой «Поляроид» в области одноступенной фотографии (из них 122 — результаты работы самого Ланда), надежно ограждают коммерческие интересы фирмы и практические стороны использования этого изобретения.
Теперь о самой фирме. В 1948 году — в год выпуска аппарата Ланда — фирма «Поляроид» продала изделий на 1 500 000 долларов, в 1959 году — на 89 919 тысяч.
Задуманную Ландом революцию вначале высмеивали все эксперты — люди, всегда готовые найти тысячи причин, по которым революция должна кончиться провалом. К числу их принадлежали буквально все фотолюбители и торговцы фотопринадлежностями, а также почти все дельцы Уолл-стрита.
_______________________
Авт, права: изд-ва «Тайм», 1959 г.
Эдвин Г. Ланд, изобретатель «минутного» фотоаппарата.
Но в 1948 году эксперты, как и фотографическая промышленность в целом, упустили из виду тот факт, что фотография еще далеко не использовала всех возможностей сбыта. В то время около трети американских семей не имели фотоаппаратов; еще больше любителей, имея аппараты, не пользовалось ими. Причина этого была, казалось бы, ясна. Все остальные вошедшие в быт технические усовершенствования, начиная с автомобиля и кончая телевизором, представляют собой нечто законченное и после нажатия кнопки выполняют все, что от них требуется. Результаты же работы фотоаппарата появляются на свет только через несколько часов, а то и суток. Такая длительная отсрочка не может не расхолаживать владельца. Поэтому фотографией занималось лишь несколько миллионов энтузиастов, зачастую получавших больше удовольствия от безупречной конструкции своих аппаратов, чем от результатов съемки.
Большинство людей покупало только простые аппараты не дороже десяти долларов — так называемые аппараты-коробки. С помощью этих примитивных, но надежных приборов они получали готовые отпечатки с той же быстротой, что и гордый владелец «Лейки», причем и качество их снимков было зачастую не многим хуже, чем у того.
Если одноминутный аппарат фирмы «Поляроид» (цена по прейскуранту: от 76,85 до 172,50 долл.) еще нельзя назвать стандартным фотоаппаратом Америки, то, во всяком случае, у него есть серьезные основания претендовать на этот титул. По подсчетам журнала «Форчун», в 1958 году американцы купили аппаратов Ланда на сумму от 35 до 45 миллионов долларов — цифра, которой вряд ли может похвалиться какая-либо конкурирующая фирма. Еще удивительнее то, что число проданных аппаратов «Поляроид» (от 500 до 600 тысяч) по-видимому превысило общее число японских и немецких фотокамер среднего и высшего качества (сюда входят главным образом зеркальные и 35-миллиметровые фотоаппараты), которыми наводнены фотомагазины всей страны.
В настоящее время, продав около двух миллионов своих фотоаппаратов, фирма Ланда отмечает рост спроса на выпускаемую ею специальную пленку. По приблизительным подсчетам, за один лишь 1958 год «Поляроид» продал от 15 до 18 миллионов катушек этой пленки. Фирма сообщает, между прочим, что лабораторные опыты по созданию нового метода
цветной фотографии идут успешно и что цветные отпечатки получаются непосредственно в самом аппарате. Когда новая цветная пленка появится в продаже (может быть, уже в 1961 году), спрос на неё будет огромный — при условии, конечно, что и по качеству она не уступит лучшим из существующих в настоящее время. К этому-то фирма стремится и нисколько не сомневается в успехе.
Сотрудники Ланда не припомнят, чтобы он когда-нибудь отдавал приказания. Руководство фирмой он осуществляет осторожно, вдумчиво, сам, видимо, наслаждаясь своей работой. Он руководит подчиненными, убеждая их и доверяя им, и считает, что лучше всего люди выполняют ту работу, которую сами же для себя придумали. Больше всего Ланд озабочен тем, что до сих пор еще не все служащие заняты подобными работами, и обещает им изменить такое положение вещей при первой же возможности.
Хотя Ланд досконально изучил все стороны деятельности фирмы — от исследовательских работ и производства до продажи и финансовых вопросов, — он внимательно прислушивается ко всякому совету со стороны. К числу его друзей и консультантов принадлежат и видные ученые, и самые проницательные умы Уолл-стрита (некоторые из них входят в правление фирмы). Характерно, что, приступив к разработке одноступенного процесса фотографии и стремясь создать пленку наивысшего качества, Ланд обратился за помощью к Анселу Адамсу, замечательному фотографу и большому знатоку всех связанных с фотографией вопросов.
Работает Ланд в уютной обставленной книжными полками комнате на нижнем этаже невзрачного трехэтажного дома — одного из девяти зданий, находящихся в разных частях Кембриджа, которые фирма занимает полностью или частично (фирма владеет одним из этих зданий и тремя новыми фабричными корпусами в Уолтхеме). Одна дверь ведет из кабинета Ланда в комнату, где на длинных столах аккуратно разложены кипы последних номеров журналов, деловые отчеты и письма; на стенах висят диаграммы, освещающие производство, продажи и прибыли фирмы. За другой дверью находится личная лаборатория Ланда.
Весь день к Ланду приходят работники лабораторий, чтобы сообщить ему о результатах экспериментов, обсудить те или иные вопросы или порадовать неожиданными открытиями. Нередко Ланд скрывается в проекционной за лабораторией, где он проводит опыты по исследованию цветового зрения. (В результате его изысканий природа цветового зрения предстает перед нами в совершенно ином свете, и, по-видимому, многие положения современной теории цвета, установленные еще Ньютоном, должны быть пересмотрены. Открытиям Ланда в этой области посвящена статья в предыдущем номере журнала «Америка».)
Ланд отдает себе отчет в трудностях своей роли основателя, главы и научного руководителя фирмы и понимает, как легко было бы ему ошеломить, подавить и обескуражить сотрудников блеском своего таланта. Напротив того, он обладает редкой способностью воодушевлять людей на дерзания. Он всячески старается никому не омрачить радость творчества. «Чтобы докончить начатую другим фразу, не нужно быть семи пядей во лбу, — любит он повторять. — Но все мы должны этого избегать». Ланд убежден, что способность творить и изобретать — отнюдь не редкость: многие обладают ею и только обычно не дают ей возможности развиться.
В 1937 году, когда фирма «Поляроид» только что сорганизовалась, минутного фотоаппарата еще и в помине не было. В начале своей деятельности фирма выпускала прозрачный пластический материал, обладавший способностью поляризовать свет, т. е. пропускать лишь те световые волны, колебания которых лежат в определенной плоскости. Если два таких листа сложить вместе, а затем вращать по отношению друг к другу, то они будут выполнять роль «светового клапана», контролирующего количество пропускаемого света, начиная от почти беспрепятственного его прохождения и кончая полной непрозрачностью.
ФОТОАППАРАТ «Поляроид» Ланда начал новую эру одноступенной фотографии. При использовании сверхчувствительной пленки Ланда (48° по Шейнеру), аппарат дает отличные снимки в помещении и под открытым небом, а также ночью с легко прикрепляемым приспособлением для вспышек. Камеры двух популярных размеров (8,2×10,8 и 6,3×8,2 см) пользуются широким распространением в США.
По словам Ланда, поляризацией света он заинтересовался, гуляя однажды вечером по нью-йоркскому Бродвею. Это случилось в 1926 году; семнадцатилетний Ланд был тогда студентом первого курса Гарвардского университета. Ему вдруг пришло в голову, что поляризационные фильтры могут уменьшить ослепляющее действие автомобильных фар и таким образом способствовать безопасности ночного движения. Ланд взял отпуск в университете и стал ежедневно просиживать по восьми—десяти часов в Нью-йоркской публичной библиотеке, читая запоем все, что имело отношение к заинтересовавшему его вопросу. А по вечерам он делал опыты в маленькой лаборатории, устроенной им в снятой неподалеку от Бродвея комнате. Более сложные эксперименты Ланд проводил в физической лаборатории Колумбийского университета, куда научился тайком пробираться по ночам через коридор и открытое на девятом этаже окно.
К 1928 году Ланд усовершенствовал свои первые листовые поляризаторы и без труда получил на них патент (выданный в 1934 году). Однако выяснилось, что его мысль об устранении ослепляющего света фар предвосхитило не меньше четырех других изобретателей, подавших заявления еще в 1920 году.
Явление поляризации света некоторыми кристаллами было известно уже в начале прошлого столетия. Однако первый поляризационный материал в форме пленки, пригодный для практического применения, был продемонстрирован Ландом в Гарвардском университете на специальном коллоквиуме по физике только в 1932 году.
Взаимоотношения Ланда с Гарвардским университетом были столь же необычными, сколь и плодотворными. Загоревшись в 1926 году желанием работать над поляризаторами, он на три года покинул университет. Возвратясь в 1929 году, он привез с собой не только свой первый поляризатор (ожидавший патента), но и молодую жену Тсрре. Гарвард радушно встретил молодоженов, предоставив в их распоряжение большую лабораторию, где Ланд с помощью Терре работал около трех лет (впоследствии миссис Ланд отказалась от научной работы, посвятив себя воспитанию двух дочерей). К концу этого срока Ланду захотелось во что бы то ни стало поскорее приступить к производству новых улучшенных поляризаторов и, сделав на коллоквиуме доклад о своем изобретении, он снова взял отпуск, хотя до получения степени бакалавра оставалось прослушать всего два-три предмета. Бакалавром он так и не стал. Зато в 1957 году Гарвард присвоил ему степень доктора наук без защиты диссертации.
В 1932 году Ланд и молодой преподаватель физики Гарвардского университета Джордж У. Уилрайт 3-й основали «Лабораторию Ланда-Уилрайта», где занялись производством поляризаторов и дальнейшими исследованиями. В 1937 году Ланд основал нынешнюю фирму «Поляроид корпорэйшн». Финансовую сторону дела он поставил так,
Обычный фотографический процесс состоит из трех стадий: 1) превращение скрытого серебряного изображения в видимое негативное; 2) использование негатива для получения позитивного изображения; 3) превращение серебряного изображения на позитиве в видимое. В камере Ланда все три стадии соединены в один процесс, продолжающийся всего 60 секунд. На верхнем чертеже показано, как подвергается действию света часть негативного фильма, состоящего из двух компонентов, и как выдавливается из мешочка вязкая проявляющая масса, когда экспонированный снимок «А» проходит между двумя стальными валиками. Нижний чертеж показывает, как проявитель (красного цвета на чертеже) дает обычный негатив, в то время как специальный растворитель (зеленый) переносит не подвергшиеся действию света частицы серебра на позитивную фотобумагу. Здесь при взаимодействии катализатора и проявителя оно превращается в позитивное изображение. Для достижения позитивной фотобумаги неподвергшееся действию света серебро проделывает путь лишь в 0,005 мм (что равно ничтожной доле толщины этого листа), — поэтому изображение не теряет резкости. Следует обратить внимание на то, что начальное расстояние, равное 0,07 мм, быстро сокращается по мере того, как эмульсия впитывает большую часть жидкости проявляющего состава.
что ему мог бы позавидовать любой молодой изобретатель или, если уж на то пошло, — и старый. Ланд был представлен нескольким влиятельным лицам Уолл-стрита. Двадцативосьмилетний изобретатель произвел на деловых людей такое впечатление, что они без лишних слов предоставили в его распоряжение начальный капитал в 375 тысяч долларов, передали ему контрольный пакет акций и на десять лет сделали его единоличным руководителем фирмы.
В предвоенный период 1937—1941 годов оборот фирмы неуклонно возрастал: росла популярность поляроидных защитных очков, которые стоили 1 доллар 95 центов пара; светофильтры фирмы раскупались фотографами и научно-исследовательскими лабораториями; выпущенная на рынок настольная лампа, дававшая мягкий, не слепящий глаза свет, тоже пользовалась успехом. В 1939 году, на Международной выставке в Нью-Йорке, фирма «Поляроид» демонстрировала цветной стереоскопический фильм, который зрители смотрели через поляроидные очки.
Одновременно Лайд и его сотрудники разработали новый остроумный очковый принцип стереокино (названный ими «Вектография»), при котором два парных стереоскопических изображения отпечатываются — одно поверх другого — на площади одного кадра. Как и при старой системе объемного кино, стереоскопический эффект достигался при помощи поляроидных очков.
Когда в 1953 году голливудские киностудии очертя голову кинулись выпускать стереофильмы, они применили старую систему, для которой требовались два кинопроектора, причем совместить два изображения на экране с достаточной точностью оказалось почти невозможно. В результате, зрители видели почти всегда никуда не годное изображение, и объемное кино бесславно скончалось меньше чем через год. За это короткое время, однако, было продано около 100 миллионов поляроидных очков на сумму почти в 6 миллионов долларов.
За мысль создать одноминутный фотографический процесс Ланд может благодарить свою дочь. Однажды, еще в дни Второй мировой войны, когда Ланд сфотографировал девочку, она нетерпеливо спросила, когда же ей покажут готовые карточки? Объясняя ребенку, что придется потерпеть до проявления негативов,
Ланд вдруг сообразил, что фотография нуждается в коренной реформе- В самом деле, почему люди должны ждать несколько часов, а иной раз и дней, прежде чем получат отпечатки?
В 1944 году, урывая время из своего загруженного рабочего дня, Ланд принялся исследовать возможность получения готовых отпечатков на месте, прямо из аппарата. Если бы он потрудился запросить мнения специалистов о своем проекте, они с улыбкой посоветовали бы ему не тратить попусту время.
В чем именно заключалась стоявшая перед Ландом задача? Сравнительно нетрудно было проявить экспонированный негатив внутри аппарата в течение одной или двух минут при температуре между нулем и 45 градусами с помощью вещества, заранее нанесенного на пленку и работающего в более или менее сухом состоянии. Однако коммерческая ценность такого процесса была бы невелика. Ланд должен был пойти дальше и снабдить негатив какими-то веществами, которые после проявления выбрали бы все зерна не подвергшегося действию света галогенного серебра, пропустили бы их через активный реагент и перенесли на помещенный позади негатива лист бумаги. Далее, попав на эту бумагу, невидимое галогенное серебро должно было освободиться от химических связей и, превратившись в металлическое серебро, создать позитивное изображение, в точности соответствующее негативу. Этот позитив должен был выходить из аппарата достаточно сухим, хорошо и долго сохраняться — и по качеству не уступать отпечаткам, полученным нормальным двухстепенным фотографическим процессом, над усовершенствованием которого ученые всего мира трудились больше ста лет.
Учитывая все трудности, стоявшие на пути Ланда, вряд ли можно считать преувеличением слова одного из его ближайших, сотрудников: «Готов держать пари, — сказал тот, — что сто докторов наук за десять лет непрерывного труда не повторят достижения Ланда!»
Ланд проделал работу с невероятной быстротой: все существенно важные элементы нового фотографического метода были им в принципе разработаны за шесть месяцев.
Сам Ланд не может объяснить, как (Окончание на стр. 48)
протекает в его сознании изобретательский процесс. Но по его мнению именно способность к творчеству в корне отличает человека от животного. «Можно ли, — спрашивает он, — представить себе обезьяну, изобретающую наконечник стрелы?» Ланд осуждает широко распространенные взгляды, будто современный человек нашел в науке какой-то универсальный инструмент, «фабрикующий» изобретения и открытия. Он считает, напротив, что способность открывать и изобретать заложена в человеке с древнейших времен, но что мы, в сущности, до сих пор ничего о ней не знаем.
«В тот момент, — говорит Ланд, — когда начинаешь нащупывать решение сложной проблемы, очень важно, как я убедился на опыте, интенсивно работать много часов подряд. В такие минуты в тебе словно всплывают со дна сознания атавистические способности. Работаешь с таким количеством переменных, что только чутьем улавливаешь правильный путь, и никак нельзя отрываться в это время от работы. Оторвешься — и потом за год не наверстаешь того, на что требовалось, может быть, лишь двое-трое суток».
До 1946 года у Ланда, работавшего урывками над своим фотоаппаратом и пленкой, была только горстка помощников. Так как шла война, все это были девушки, очень способные, но не получившие серьезной научной подготовки. Почти все они кончили, как оказалось, колледж имени Софии Смит — первоклассное женское учебное заведение. С 1948 года ближайшей помощницей Ланда по созданию и усовершенствованию минутного фотоаппарата была Мерой Морс, окончившая тот же колледж. Дочь Марстона Морса, профессора математики Института высших научных исследований в Принстоне, мисс Морс сейчас руководит исследовательской работой по усовершенствованию черно-белой пленки. Ланд высоко расценивает ее помощь и ставит ей в заслугу создание многочисленных сортов фотографической пленки, выпускаемой фирмой «Поляроид».
Химия и технология процесса изготовления позитивных материалов, служащая для получения снимков одноетупенным процессом, является коммерческой тайной фирмы. В тщательно охраняемом здании, где готовят проявитель и покрывают эмульсией позитивную бумагу, все баки и бутылки с химикалиями снабжены ярлыками с условными обозначениями (негативные материалы, отличающиеся от общепринятых главным образом лишь бумажной основой, изготовляются для «Поляроида» двумя другими фирмами).
К 1947 году фотоаппарат и первый вариант фотопленки, дававший изображение в тоне сепии, были в общих чертах готовы, и Ланд постарался как можно скорее выпустить их в продажу. Конструкторские работы по созданию аппарата и специальных машин для производства пленки к нему велись под наблюдением Уилльяма Дж. Маккуна, нынешнего вице-президента фирмы и начальника конструкторского бюро. Маккун вместе с несколькими неутомимыми сотрудниками, среди которых был талантливый инженер-механик Отто Вульф, дополнили основную идею Ланда целым рядом усовершенствований. Так например, когда обнаружилось, что лучшие из существующих затворов при выдержке допускают погрешность в ±25%, коллектив Маккуна сконструировал затвор новой системы, работавший с точностью ±10%.
Тогда, в 1947 году, у «Поляроида» не было 350 тысяч долларов на покупку станков, необходимых для производства фотоаппарата. Поэтому Ланд стал подыскивать фабрику, готовую вложить необходимый капитал и взять на себя изготовление камер. Маленькая фирма в Рочестере, сейчас уже не существующая, настолько нуждалась в работе, что согласилась пойти на риск, получив заказ на 10 тысяч аппаратов. С тех пор фирма «Поляроид» поставила за правило никогда самой не производить того, что можно с выгодой заказать на стороне. За всю продукцию, выпускаемую как самим «Поляроидом», так и другими фирмами, отвечает вице-президент и производственный директор Дэвид У. Скиннер.
Аппарат Ланда впервые появился в продаже 26 ноября 1948 года в большом бостонском универмаге Джордана Марша. Спрос на новинку оказался таков, что впопыхах были проданы даже выставленные в витринах аппараты с недостающими частями.
Бурный рост фирмы после 1955 года частично объясняется выпуском новых сортов пленки, по светочувствительности не уступавшей лучшим из имевшихся тогда в продаже. В текущем году «Поляроид» выпустил новую пленку со
светочувствительностью в десять раз выше и новый затвор с фотоэлектрическим экспозиметром, который может быть насажен на прежде выпущенные «Поляроиды» и автоматически дает правильную выдержку в любых условиях освещения при съемках под открытым небом. Чудо конструкторского искусства, новый затвор автоматически настраивается на нужную скорость в диапазоне между 1/10 и 1/1000 секунды. Относительное отверстие объектива для всех скоростей будет одно и то же — 1/54. Такое отверстие, размером немного более булавочного укола, обеспечит фокусирование предметов, находящихся на расстоянии от одного метра до бесконечности.
После 1948 года Ланд стал выпускать фотоаппараты различных типов, но ограничился лишь незначительными изменениями первоначального образца. Он считает, что менять конструкцию нужно как можно реже, но уж если менять, то радикальным образом.
Ланд подзадоривает свой конструкторский коллектив изобрести такой легкий и компактный аппарат, чтобы каждому захотелось стать его счастливым обладателем. Настанет, предсказывает он, время, когда для ста миллионов американцев, фотоаппарат сделается таким же постоянным спутником, как сейчас часы и бумажник. А когда минутные аппараты будут у всех под рукой, каждый хоть раз в день да щелкнет затвором — дома, на работе или во время поездки. Если рисуемая Ландом радужная картина превратится в действительность, спрос на поляроидную пленку возрастет раз в двести.
Миниатюрный фотоаппарат, о котором мечтает Ланд, пока еще не существует в природе. Однако фирма разрабатывает новые типы аппаратов, которые, давая снимки примерно такого же формата, что и теперешние камеры, будут значительно портативнее. Большие и несколько громоздкие аппараты весят в настоящее время до двух килограммов.
Ланд уверен, что по сравнению с сегодняшним днем его фирма вырастет в пять или десять раз. Но он страстно желает и другого: чтобы «Поляроид» прославился как первая в мире фирма, которая видит в каждом служащем прежде всего человека. В декабре 1958 года Ланд, созвав старших сотрудников и административный персонал, сказал им: «В самое ближайшее время нас, несомненно ожидает ошеломляющий успех… Но если, добившись успеха и став всего-навсего еще одной крупной фирмой, мы почием на лаврах — мы лишь увеличим опасность упадка американской культуры… Государство, не имеющее определенной миссии, не может существовать как государство. Наметить эту миссию можно разными путями, и каждая группа граждан делает свое дело. Я хочу говорить сейчас о роли промышленности. Ее роль, по моему убеждению, заключается в создании нового вида продукции — нового вида, который до сих пор даже не считался предметом производства. Уровень жизни большинства людей достиг теперь достаточной высоты. К чему же нам обратить свои взоры? Мне кажется, что идти можно только в одном направлении: промышленность должна сейчас заняться производством ценной, благодарной, увлекательной и в высшей степени творческой работы для каждого из ста миллионов американцев».
Чтобы руководящие работники фирмы знали, что слова эти сказаны отнюдь не впустую, Ланд в общих чертах обрисовал намеченные им цели на рождественском вечере, в присутствии всего персонала.
«Мы сделаем наши новые заводы, -— пообещал он, — первыми заводами в мире, где машины будут служить людям, а не люди машинам. Мы стремимся создать в Америке промышленный строй, в котором каждый будет сохранять чувство собственного достоинства не только у себя дома, но и на работе. Не подумайте, что я говорю глупости, ибо я совсем не утверждаю, что вы будете всегда довольны и счастливы. Вы нередко будете чувствовать себя несчастными, но это будет новое и захватывающее чувство неудовлетворенности. Занявшись творческим трудом, вы избавитесь от этого чувства и снова будете довольны жизнью — на несколько часов. Так, испытывая то неудовлетворенность, то радость, вы будете постоянно творить новое, как делаете это у себя дома, создавая семейный очаг. Мы ведь часто бываем недовольны своими детьми. Но мы и гордимся ими. Мы ни на что не променяем счастливые года забот и хлопот, связанных с воспитанием ребенка. И вот создавать свою собственную работу нужно, пожалуй, так же, как воспитывать ребенка».▼
